Похищение в Сингапуре - Страница 20

Отсюда Сингапур напоминал огромный парк, из зелени которого торчали бетонные башни. В этом внешне столь благочинном городе скрывалась тайна. Смерть Тана Убина была не случайной. У него создалось впечатление, что лгала полиция, лгала Маргарет и что-то скрывала Сакра Убин. И казалось, что Тонг Лим находится совсем рядом. Малко был уверен, что в какой-то момент китайский бизнесмен хотел связаться с ЦРУ. Зачем? И почему он потом спрятался?

Малко вернулся в комнату и достал на минуту панорамную фотографию своего замка, размышляя о тех улучшениях, которые он собирался там произвести. Он хотел расстелить в гостиной несколько персидских ковров, что придало бы ей более уютный вид. Учитывая постоянный рост цен, покупать нужно было как можно скорее. К сожалению, он уже по уши залез в долги, ремонтируя крышу. А еще так много оставалось сделать. К тому же в разгар зимы его котельная на мазуте стала подавать признаки износа. И дешевле было провести зиму в Таиланде, чем приниматься за ремонт. Он был похож на тех несчастных негров, которые продают свою кровь, чтобы выжить. Он продавал ЦРУ свою жизнь в рассрочку.

Его размышления прервал телефонный звонок.

– Господин Линге? – прозвучал голос телефонистки. – Вас вызывают из Джакарты. С оплатой за ваш счет. Звонит господин Скотт.

Австралиец был верен себе.

– Я согласен, – сказал Малко, усмехаясь и досадуя.

Иронический голос Фила Скотта донесся до него на фоне ужасающего треска.

– Здесь льет как из ведра, – сообщил тот. – Еще дует муссон. Можно утонуть, выйдя из отеля.

– Если мне понадобится метеосводка, я могу почитать «Стрейтс тайм», – заметил Малко.

Австралиец хрипло рассмеялся.

– Ничего не получится. Ли Куан Ю запрещает сообщать о плохой погоде в Сингапуре. Он ликвидировал муссон своим декретом, и последние комары сбежали после их запрета... Ну, хорошо... Оставим шутки. Сани сообщила мне, что вы принесли ей маленький подарок. Со своей стороны я навел справки об интересующем вас лице. У меня есть человек, который может для вас его найти.

– Кто это?

Смех в трубке заглушил посторонние звуки.

– Не торопитесь. Сани вам скажет сегодня вечером, когда раскроет конверт.

– Вы приедете?

– Не сейчас. Пока. Я не хочу вас разорять. До скорого свиданья, и будьте осторожны.

Малко почувствовал, что это были не пустые слова.

– Вы хотите сказать, что лучше быть вооруженным? – спросил он.

Смех австралийца снова заглушил шум на линии.

– На вашем месте я бы и не думал об этом... Тут дают пятнадцать лет строгого режима, если вас накроют с огнестрельным оружием, и посылают на виселицу, если выстрелите... даже в воздух...

Повесив трубку, Малко задумался. После того, что он услышал, поведение Маргарет Лим казалось особенно странным.

Прежде чем выйти из номера, он взглянул на свой ультраплоский пистолет, лежавший в атташе-кейсе. Малко охотно взял бы его с собой.

* * *

Сани была в брюках, скрывавших ее точеные ноги, и сиреневой шелковой блузке, облегавшей грудь. «Стол» был накрыт прямо на полу, на цветном коврике, где они занимались любовью. Сидя по-турецки, Сани взяла конверт, открыла его, тщательно, с прилежностью школьницы, пересчитала банкноты. Затем она обратила к Малко свой странный отчужденный взгляд и, механически улыбаясь, обнажила перламутровые зубы.

– Очень хорошо, – сказала она. – Я приготовила вам малайский обед. Надеюсь, вам понравится.

Она поднялась, ушла с деньгами и вернулась с дымящимся блюдом. Легкий запах пряностей наполнил маленькую комнату. Малко поглядывал на молодую тамилку, грациозные жесты которой подчеркивали животную чувственность. Она принесла рис с карри, перемешанный с кусочками куриного мяса и говядины, и странный салат с имбирем. Малко был голоден, и они принялись за еду. Сани ела сосредоточенно, почти жадно. Потом она убрала грязную посуду и, вернувшись, снова села напротив Малко.

– Вы не хотите курить? У меня есть немного опиума.

Она произнесла это так просто, словно предлагала чашку чая.

– Нет, спасибо, – сказал Малко.

– Жаль, что Фила здесь нет.

Сидя перед ним в позе лотоса, она казалась теперь совершенно раскованной.

– Я хотела бы стать танцовщицей, – сказала она неожиданно. – Но для этого надо быть богатой.

– Вы хорошо зарабатываете, – заметил Малко.

Она пожала плечами.

– Да, неплохо, но Филу нужно много денег.

Она сказала это так непринужденно, что Малко был потрясен.

– Но почему вы содержите его? Он сам вполне способен работать.

– Он зарабатывает недостаточно, – сказала она. – И кроме того, ему не везет. Иногда он очень болеет. И целыми неделями вынужден ничего не делать. У него бывает лихорадка. Тогда я нужна ему.

По ее лицу пробежала мечтательная улыбка. Чтобы сменить тему, Малко спросил:

– Почему вы покрываете волосы этим лаком?

Сани погладила свои слипшиеся пряди.

– Это красиво, не так ли? У меня были очень длинные волосы, вот до сих нор. Но здесь у всех длинные и темные волосы... И мне захотелось стать блондинкой.

– Сани, – произнес искренне Малко, – даже будучи брюнеткой, вы великолепны.

– Спасибо, – сказала она.

Но он почувствовал, что комплимент ее по-настоящему не тронул. Он взглянул на часы. Было без четверти одиннадцать.

– Фил сказал, что вы можете что-то мне сообщить.

– О да, действительно.

Она улыбнулась и выпалила одним духом:

– После половины двенадцатого вы должны быть на Буджис-стрит. Наденьте зеленую куртку, которая была на вас два дня назад, когда мы посещали «Рэффлз». Вас кто-то встретит от Линды. Идите за ним.